Евгений Щепетнов - Манагер [СИ]

  Узнал я, и то, как акомы уберегаются от москитов и всякой кровососущей дряни - всё гениальное просто - они натирались растёртыми листьями некого дерева, они называют его аруон, его запах напоминает чем-то запах огурца (когда я попал к акомам, всё время удивлялся - какого чёрта от всех пахнет огурцами? Правда, это было даже пикантно, когда твоя любовница пахнет огурцом...). Фитонциды, источаемые этими листьями были настолько сильны и так неприятны насекомым, что они облетали аборигенов за версту.

  Позже я узнал, что поставка этих листьев в Империю был одним из основным способов заработка у акомов - они ревностно стерегли места, где росли деревья аруон и горе чужакам, которые пытались украть у них хоть один лист! Их попросту убивали.

  Да я прекрасно понимал акомов - попробуй заработай что-то в этих джунглях, а хочется каких-то красивых тряпок и украшений для женщин, красок для раскраски, экзотических пряностей и украшений, броню для молодых воинов, уходящих на заработки, хорошее оружие.

  Чем мог воин заработать на оружие? Сбором листьев дерева аруон занимались только женщины и дети - воину не пристало пачкать рук работой, его дело - война и производство детей. Войны было не так много, так что для воинов оставалось только второе развлечение - ну, после тренировки, конечно. Потренировались, пошёл, затащил под куст или в хижину свою женщину и понеслось - сладострастные крики частенько неслись по всей улице и никто не обращал на это не малейшего внимания - этакий фон, как кудахтанье кур или стрекотание птиц над головой. Только при особо пронзительных и особо сладострастных криках, проходящий мимо воин мог сказать своему спутнику что-то вроде: ' Смотри, как Ануан старается, знойная баба - жаль не мне досталась! Я, тогда, на битве за неё, оступился, наступив ногой на камень и проиграл этому негодному Анубу. Теперь вот она для него поёт!' А если это была спутница, тогда речь была бы другой: 'Видишь, как баба старается! А из тебя, хоть весь день пыхти, звука не выдавишь! Как бревно торчишь!' - на что она отвечала - 'А ты на тыкву Ануба посмотри, и сравни со своей - то-то его Ануан так вопит, завопишь тут! Молчал бы уж!'

  Эти самые тыквочки-написечники меня, вначале, сильно забавляли - ну как можно воспринимать серьёзно голого мужчину с тыквой на письке? Клоуны, право-слово! Однако, после того как я там пожил и узнал акомов ближе, мнение моё диаметрально изменилось - для меня они стали не дикарями, а народом могучих воинов, довольно мудрых, умелых, с чувством юмора и довольно добрых - если не трогать их обычаи и запреты. Что написечники? Мало ли у нас дурацких обычаев, которые могут привести в шоковое состояние людей из джунглей? Это другой мир, другие обычаи, и через какое-то время стало казаться вполне обычным, что впереди каждого мужчины торчит длинная тыковка.

   Впрочем - я предпочитал набедренную повязку - но я и не родился в джунглях! Да и акомы, уходя в Империю, одевались соответственно её модам и обычаям, оставляя свои тыковки дома - дураками они отнюдь не были.

  Акома в полном боевом вооружении ничем не отличался от воина империи - ну, если только своим ростом, гораздо меньшим, чем у остальных жителей этого мира. Но смеяться над его ростом мог только идиот - один акома, как я говорил раньше, стоит трёх-пяти обычных воинов.

  Очень мне импонировал их обычай воспитания детей - если что-то случалось с родителями ребёнка - детей кормила вся деревня, да и различий между детьми не делалось - забежала в дом толпа детей, своих и чужих - уселись есть, поели и побежали дальше - все родня, все свои. Не видел я каких-то проявлений злобы, зависти - может, правда, жил там недолгое время? Наверное и такое было, все же люди - а зависть и злоба нормальное для людей чувство. Но всё равно - дни и месяцы прожитые мной у акомов, вспоминаются как жизнь в раю. Наверное так жили Адам и Ева до изгнания из из рая...

  Я в деревне был в почёте - воины оказывали мне уважительное почтение, разговаривали за жизнь, обсуждая урожай листьев аруон, прогнозы на появление листоедов жучков атупа, последнюю загонную охоту, на которой Гаракина чуть не затоптала бешеная самка матуба - 'Вот было весело! Он даже тыкву свою потерял, сигая в кусты!', приглашали зайти в гости, говоря, что я понравился их жёнам и они хотели бы со мной пообщаться поближе - обычай акомов был таков, что они спокойно могли предложить свою жену соседу во время визита того в их дом, или просто обменяться на время жёнами - всё в порядке вещей (то-то их дети были общими детьми!).

   Вначале меня это шокировало, а потом, и после разговора с Варганом, я понял - это тоже своеобразный способ выживания в джунглях, большая семья имеет шансов выжить гораздо больше, чем ячейка общества состоящая из трёх-четырёх членов. Фактически вся деревня была одной большой семьёй, кланом. (Понять я их понимал, но следовать их обычаям не собирался, подруг своих не предоставлял и в будущем тоже как-то следовать этому обычаю не хотел. Я же землянин, а не абориген планеты Машрум!)

  По зрелому размышлению, у меня был только один вопрос - а как с кровосмешением? Если они все тут родня, не приводит ли это к близкородственным бракам? Оказалось, этот вопрос они решали так: воровали и покупали жён из дальних семей-деревень. Вот и ещё стимул зарабатывать - красивая жена стоит дорого, чтобы её купить, надо много денег-ракушек, а значит, надо продать много листьев, а если нет жён и детей, чтобы собирать листья - надо зарабатывать как-то по другому - вот вам и развитие воинских искусств, походы в империю на заработки.

  Честно сказать - иногда я с удовольствием пользовался приглашением этих воинов и ходил к их жёнам... (Человек слаб! А особенно двадцатипятилетний манагер, попавший в цветник, или, скорее, как лиса в курятник. Тем более, что подруги не возражали и лишь хихикали расспрашивая - понравилась ли мне та или иная женщина)

   Где-то теперь бегают белокожие потомки Манагера, кряжистые, сильные и голубоглазые. Акомы с удовольствием воспринимали вливание свежей крови в их племя...

  Что же касается воровства жён, то этот обычай был, скорее, не практичным процессом добычи женщин, а чем-то вроде спорта: украсть женщину и довести её до своей деревни было очень, очень трудно - на поиски похищенной азартно кидались все воины деревни и в девяноста девяти процентах случаев ловили агрессора (поймав - слегка били, для порядка, и отпускали - под насмешки и хохот, сам видал!) , но один процент всё-таки умыкал девицу, и вот тогда умельцу были и почёт, и слава - его чествовали как великого воина и свои воины, и те, от кого он сумел уйти с добычей.

   Этот обычай был своеобразной подготовкой в воинских умениях, и был совершенно бескровным - ну, почти бескровным - не считать же за кровь расквашенный кулаком нос или подбитый глаз! Любое оружие было запрещено к применению во время похищения и погони - только верёвки и голые руки.